Евгений Бедарев рассказал о режиссёрском везении и новых идеях

В рамках Шукшинского кинофестиваля на Алтае побывал наш земляк, сценарист, кинорежиссер Евгений Бедарев. Его пригласили в качестве члена жюри.

«Семейный» вопрос

Как только мне стало известно, что приедет Евгений Бедарев, я решила сделать с ним интервью, так как к тому времени у меня накопилось к нему несколько «семейных» вопросов. Дело в том, что он работал сценаристом и продюсером в фильме «Счастье в конверте», режиссером которого была Светлана Суханова, моя односельчанка. Светлана родом из Усть-Калманского района, села Новокалманка. С ее старшей сестрой Еленой мы вместе росли, Света тогда была совсем маленькой, а наши родители дружат до сих пор. И от отца Светланы мы узнаем, как складывается актерская и режиссерская судьба девочки из провинции, которой никто не помогал пробиться в Москве. Начинала она с эпизодов в сериале «Бандитский Петербург» и других известных фильмов. Первая главная роль ей досталась в «Тарифе Новогоднем» у Евгения Бедарева, при его же содействии она получила возможность снять фильм «Счастье в конверте», который попал на большой экран.

– Евгений, как случилось, что именно Светлана Суханова стала режиссером фильма «Счастье в конверте»?

– Светлана давно искала возможность снять историю о любви, вере, надежде, честности. Ей хотелось, чтобы это была народная история. Вообще, Света работает в нашей команде редактором, ищет идеи под сценарий. И когда была найдена очередная, интересная, встал вопрос о том, кто будет снимать фильм. Она предложила себя в качестве режиссера, кинокомпания «Интеграция» оказала ей доверие. Получился такой замечательный светлый фильм про людей из глубинки. Фильм должен был попасть в широкий прокат, этому предшествовала большая промокомпания. Мы с киногруппой объехали 22 города, от Владивостока до Севастополя. В крупных городах страны состоялись премьеры фильма. Перед началом сеанса люди заполняли открытки, чтобы отправить родным и близким. Таким образом мы постарались оживить забытый эпистолярный жанр. Нашим планам помешал коронавирус. Кинотеатры закрыли, но многие кинопрокатчики отметили, что этот фильм долгого действия, и по­обещали позже взять его «вторым экраном». Картина уже есть в Интернете, ее можно купить и посмотреть. На мой взгляд, фильм удался, мы все им гордимся.

Режиссёрское везение

– Мне до сих пор приходят сообщения в соцсетях – благодарят, в том числе и за «Счастье в конверте». Мне вообще повезло: и первый мой фильм «В ожидании чуда», и все последующие шли на широких экранах, – говорит Евгений.

– В части ваших фильмов фигурирует Алтай. Почему?

– Я сам с Алтая, мои друзья тоже. Всегда хотелось показать красоту здешних мест, а также дать старт нашим музыкантам. В фильме «Пока цветет папоротник» много композиций местных авторов. Немало актеров второго плана из Алтайского края. В картине «Беловодье. Тайна затерянной страны» – то же самое.

– На съемки фильма «Пока цветет папоротник» вы искали деньги у предпринимателей и чиновников на Алтае, чем это закончилось?

– Мы ходили по местным бизнесменам, даже к губернатору, но никакого отклика не получили. Тогда учредили народный фонд для народного кино, чтобы собрать деньги на съемки по типу краудфандинга. Собрали деньги, необходимые для презентаций, вышли на Сергея Майорова, который вел в то время передачу «Совершенно секретно». Тому идея понравилась, но он сказал, что отбить деньги с «полного метра» будет сложно, предложил сделать сериал. Тогда мы с братом Димой сели и написали сценарий под сериал, добавили новые линии, приключения. Нам все одобрили – и понеслось.

– Алтайские ребята, которые у вас снялись, пробились куда-то потом?

– Кто как. Знаю, что многие из них уехали в Москву и пытаются там как-то заявить о себе. Одни в спектаклях играют, другие пошли в режиссуру, кто-то делает актерскую карьеру. Важно, что наши съемки изменили их жизнь, сдвинули с места.

– А вам кто-то помогал, когда вы приехали в столицу?

– Нет. Я здесь все бросил, поехал в Москву учиться, постепенно оброс друзьями, полезными связями. Общался с однокурсниками,  вместе с ними делал какие-то работы. Одна однокурсница стала продюсером в кинокомпании и предложила там мой сценарий. Так появился на свет фильм «В ожидании чуда». «Тариф Новогодний» взялась снимать кинокомпания «Профит».

– В ваших фильмах много звезд. Например, у вас снималась Татьяна Васильева. Это огромные гонорары. Или не всегда?

– По-разному. Если актерам очень хочется сниматься, они могут снизить ставку. Если им неинтересно, то они, наоборот, задирают. Но с маститыми актерами интереснее работать. У Татьяны Васильевой каждый дубль разный. Она снималась у меня в «Тарифе Новогоднем» и «В ожидании чуда». Она везде характерная, комедийная, мне легко было с ней работать. Знает текст, знает, что делать в кадре. Мне хотелось, чтобы она у нас снялась. В фильме «Пока цветет папоротник» в роли Раисы нам с братом виделась только Татьяна Орлова, и мы писали роль специально под нее. Когда мы обратились к актрисе, она согласилась, потому что ей было органично существовать в этом образе.

Новые идеи

– Есть новые сценарии, задумки?

– Есть много идей. Но пока проводятся предварительные встречи. Говорить о каком-то конкретном проекте рано. Это высокобюджетная история, и на нее нужно найти необходимые средства. Вот когда это произойдет, тогда все будет хорошо. Минимальный бюджет фильма в России – 30 миллионов рублей, а если средний – 90–150 миллионов. Если сложнопостановочные, сказочные, фантазийный жанры, то там еще больше денег.

– Мне кажется, вы нашли жанр, который любят зрители, и его охотно снимают.

– Но он требует затрат, которые особенно сейчас сложно отбить. Бизнес кинотеатров рушится. Социальная дистанция в залах увеличивается, длина сеансов тоже увеличивается, кто-то боится ходить в кинотеатры из-за коронавируса, кто-то дома привык фильмы в период ограничений смотреть. Так что неизвестно, когда это наладится. Кинопрокатчики зарабатывают деньги за счет проката, а этот ручеек обмелел.

– Говорят, что кинотеатры охотнее берут и ставят в рейтинговое время просмот­ра иностранные фильмы, а российские у них идут вторым эшелоном.

– Это так, потому что у голливудских фильмов маркетинг сильнее, агрессивнее. Бюджет фильмов у них больше, и для проката – весь мир, а у нас только Россия и иногда страны ближнего зарубежья. Мы не можем, как Голливуд, вкладывать столько денег в фильмы. У них любой сериальный эпизод стоит 2 миллиона долларов. Первая серия «Игры престолов», которая идет 50 минут, обошлась в 10 миллионов долларов. У нас даже полнометражные фильмы редко получают такой бюджет. Бюджеты не равны, а это значит другой уровень графики, реквизита, костюмов, рекламы. Мы в разных весовых категориях.

– На Шукшинский кинофестиваль вы впервые приехали?

– Как член жюри – да. Но я недавно вспоминал, что фильм «В ожидании чуда» на Шукшинском кинофестивале участвовал в номинации «Дебют». Говорят, даже диплом получил. Фильм «Домовой» показывали на Шукшинском в рамках внеконкурсной программы. Иногда ты не знаешь, что твой фильм участвует в фестивале, он начинает жить своей жизнью. В этом году я приехал как член жюри. Много фильмов светлых, несколько даже детских картин. Много главных героев, которых сыграли дети. Это хороший показатель, потому что детей снимать сложнее. Мы уже привыкли к тому, что фестивальные фильмы жесткие и беспросветные. А мне нравятся светлые, семейные фильмы.

– У вас нет желания снять семейное, детское кино?

– Есть, но для этого нужно найти продюсеров. Недавно умер великий детский писатель Владислав Крапивин. У меня есть права на экранизацию его книги «Застава на Якорном поле». Я уже несколько лет ищу деньги, чтобы сделать большой детский фильм о детской дружбе, любви, семейных ценностях.

– Насколько для вас была бы престижна победа на Шукшинском фестивале?

– Любая победа на кинофестивалях значима для режиссера. Это доверие зрителей, оценка профессионалов. Особенно ценны регио­нальные, потому что на столичных раскрученных фестивалях много купленных наград. Это достаточно политизированные мероприятия, из серии «ты меня знаешь, я тебя знаю,  мы не можем тебе не вручить». В регионах честные награды. Самый главный приз – приз зрительских симпатий, потому что это оценка народа.

В ходе беседы с Евгением Бедаревым возникла мысль о том, что судьбы режиссеров Бедарева и Шукшина в чем-то схожи. И тот и другой стремились показать малую родину, на их счету чистые, светлые фильмы для народа, у того и у другого в кино играют помимо профессиональных актеров простые люди с Алтая. Это здорово,  преемственность продолжается.