Гендиректор микрофинансовой компании рассказал о наиболее распространенных видах афер

09:00, 09 июня 2019г, Общество 1535

В отличие от банковского российский рынок микрофинансовых услуг еще находится в стадии становления. И, как каждому молодому организму, ему присущи детские болезни. Заемщики неустанно думают, как надуть заимодавцев, но и те не остаются в долгу.

11 февраля 2019 года Сергей Л. из Шипуново нашел данные полного тезки из другого региона и оформил заем на свою банковскую карту. По такой схеме он обманул несколько микрофинансовых организаций (МФО). Суд признал его виновным в совершении преступления по ст. 159.1 УК РФ и назначил наказание в виде обязательных работ на 100 часов. Несколько раньше Елена С. из Ребрихи отказалась возвращать долг МФО, утверждая, что не получала заем. Но правоохранительные органы выяснили, что она имела доступ к карте и телефону своей подруги, с помощью которых набрала займов в нескольких МФО. В итоге суд признал ее виновной и оштрафовал на 5 тыс. руб., а также взыскал ущерб.

Эти два примера по просьбе «Алтайской правды» привел генеральный директор микрофинансовой компании «Честное слово» Андрей Петков. А вообще у него почти полторы тысячи таких историй, так как МФК работает в России, Казахстане и Грузии с 2012 года в сфере онлайн-микрокредитования и активно сотрудничает с местными правоохранительными органами по раскрытию мошеннических схем. О наиболее распространенных видах афер Андрей Петков рассказал во время крупнейшего мероприятия в сфере микрокредитования – MFO RUSSIA FORUM.

Масштаб бедствия

Начал он с тех случаев, когда заемщик и не знает, что он заемщик. В таких схемах участвуют работники кредитных учреждений. «Представим, что операционист в одном из банков отдаленного региона получает 15 – 20 тыс. руб. в месяц, – привел типичный вариант руководитель «Честного слова». – К нему приходит мошенник, дает 1000 сканов паспортов и предлагает за 250 тысяч рублей оформить на них счета. Потом надо уволиться и переехать в соседнюю деревню. И люди соглашаются. Коррумпированных сотрудников кредитных учреждений достаточно много».

Эксперт не советует предоставлять свои персональные данные кому попало, так как злоумышленники используют их для оформления кредитов.

На втором месте по распространенности среди мошеннических схем стоит применение технических устройств.

Большинство МФО запрашивают либо фотографию банковской карты, на которую надо переводить деньги, либо фотографию с паспортом в руках. Это нормальный способ идентификации заемщика. Но мошенники на месте не стоят и привлекают профессиональных дизайнеров, которые прекрасно пользуются фотошопом и могут нарисовать что хочешь. «Если зайти на теневые ресурсы, то можно увидеть множество объявлений: «Отрисуем под ваши данные», – рассказывает Андрей Петков. – То есть мошенник направляет скан паспорта и дизайнер изображает человека с этим паспортом в руках. Это стоит буквально копейки. За одну отрисовку они берут 15 – 20 копеек. Представьте масштаб бедствия!»

Более продвинутые злоумышленники могут на специализированном оборудовании изменить данные владельца банковской карты на чужие. Информация с карты удаляется термическим, механическим или иным способом и замещается новой, срезанной с другой карты.

Не рекомендует Андрей Петков пользоваться «виртуальными картами». Получить ее можно за две минуты. Мошенник, как правило, работник банка, оформляет «виртуальную карту» с персональными данными «жертвы», которая привязана к банковской карте/электронному кошельку/счёту мобильного телефона. Затем изготавливается «цветной пластик» на имя «жертвы». Скан лицевой стороны карты используется для получения займа.

Но некоторые поступают проще. Они за отдельную плату договариваются с алкоголиками об оформлении банковской карты и забирают ее. В дальнейшем используют карты для незаконных финансовых операций.

Нередко к воровству средств причастны родственники или знакомые заемщика. Они, имея доступ к банковской карте и персональным данным «жертвы», оформляют заем.

«Самые распространенные случаи, когда сын без ведома матери берет на нее заем, – уточняет руководитель «Честного слова». – С этим бороться тяжело, потому что не хватает финансовой грамотности в конкретных семьях. Мать с детства должна объяснять сыну, что если он попытается такое сделать, то получит как минимум ремня».

Бывает, что заемщик оформляет микрозаем на свое имя, но при наступлении просрочки отказывается выплачивать долг, заявляя о том, что никаких документов не оформлял, денежные средства не получал. В то же время направляет самостоятельно либо через так называемых раздолжителей жалобу в прокуратуру, Банк России, Федеральную службу судебных приставов, Роскомнадзор с целью затягивания процесса и ухода от ответственности. Также обращается в бюро кредитных историй с целью исключения оттуда запросов.

«У нас было много случаев, когда из Центробанка поступали запросы на неправомерные действия МФО в отношении заемщиков. Но когда в дело вмешивалась полиция и мы предоставляли доказательства, что человек получал от нас деньги, заемщик отказывался от жалобы, – вспоминает Андрей Петков. – Они говорили, что брали деньги, но забыли об этом».

По словам гендиректора «Честного слова», у многих микрофинансовых компаний либо отсутствует служба экономической безопасности, либо она ведет себя крайне вяло. И связано это с тем, что нет нормального взаимодействия с правоохранительными органами.

Зачастую следователь ссылается на то, что он не разбирается в финансовых махинациях и поэтому не хочет заниматься этим делом. Поэтому масса дел остается незавершенной или закрывается по различным соображениям. «Наш опыт подсказывает, что нужно объяснять следователям и оперативникам, как легко это доказать. И как только мы научились в этом формате работать с людьми на местах, количество пойманных мошенников резко выросло, – говорит Андрей Петков. – Благодаря такому подходу начиная с 2013 года по нашим заявлениям правоохранительными органами раскрыто 1465 случаев мошенничества».

Недопустимая практика

Среди заемщиков, конечно, встречаются нечестные люди, но и заимодавцев трудно назвать святыми. В прошлом году в контролирующие органы поступило 16,8 тыс. жалоб на микрофинансовые организации, что на 32,8% больше, чем в 2017 году. Правда, следует признать, что за год ровно на столько же вырос и рынок микрозаймов.

«Когда потребители обращаются к нам с жалобами на взыскание, часть руководителей МФО делает такое лицо, что, мол, понятно: люди не хотят платить, – говорит начальник управления регулирования Службы по защите прав потребителей и обеспечению доступности финансовых услуг ЦБ Алексей Чирков. – Конечно, часть людей пишет жалобы, чтобы получить отсрочку платежей. Однако при более детальном изучении мы видим нарушения, когда МФО превышают разрешенное количество взаимодействий с должниками. Есть случаи неправомерного взаимодействия с третьими лицами. Я могу привести личный пример. Мне позвонил приятель, который сдает коммерческую недвижимость, и ему звонят из МФО с требованием вернуть долг. Звонили потому, что он отвечает за правовой блок компании, которая сдает место индивидуальному предпринимателю – женщине, чей бывший муж задолжал этой МФО. Это недопустимая практика, которая перечеркивает ту огромную работу, проводимую саморегулируемой организацией и Центробанком по изменению имиджа МФО».

Алексей Чирков заверил, что по каждому такому случаю проводится проверка Центробанка и есть примеры исключения МФО за такие нарушения из реестра.

Чиновник ЦБ выразил обеспокоенность тем, как микрофинансовые организации навязывают дополнительные услуги. «Мы видим, что вместе с займом МФО стараются продать иные услуги, причем нефинансовые. Если раньше это было только страхование, то сейчас и юридические услуги. Если вы этим занимаетесь, то важно, чтобы человек понимал стоимость, содержание услуги и знал, что она добровольная», – отметил Алексей Чирков.

А в заключение стоит привести мнение директора саморегулируемой организации «Микрокредитование и Развитие» Елены Стратьевой, признавшей ошибки с обеих сторон.

«К должнику, который вовремя не вернул долг, мы относимся как к нарушителю наших гражданских прав. И очень важно, чтобы все сообщество, которое регулирует нас, воспринимало его как правонарушителя и стремилось его наказать, – считает представитель микрофинансовых компаний. – Но для этого мы должны строго соблюдать закон. Когда мы его нарушаем, отношение общества к нам меняется. Поэтому, как только мы изменимся сами, изменится и ситуация. Даже если количество жалоб снизится, но любая резонансная история сведет наши положительные усилия к нулю. С другой стороны, если жесткие взыскатели будут прибегать к произволу, то ничего у нас с вами не получится».