Удивительные истории алтайских ветеранов ВОВ

Невозможно привыкнуть к горьким сообщениям в местных СМИ: «...ушел из жизни последний фронтовик района». Они уходят тихо, стоически, как и положено солдатам. Остаются их голоса, записанные в интервью разных лет. Пока просматривала их в канун 9 Мая, подумала: хорошо, что успела хотя бы это. Побывать в гостях, услышать их истории о жизни такими, как никто уже не расскажет… За годы работы их немало накопилось, этих бесед.

«Толстая лошадь»

Сельский батюшка в метрике маленького Феди написал: «Родился до Рождества», а год рождения прикинул на глазок, 1923-й или 1924-й. Церковь та позже сгорела. А потом началась война и мужики его родного Хабарского района один за другим пошли на фронт. Фёдор Бондарь соврал военкому, что ему уже исполнилось 18, в надежде на то, что тот ничего не сможет проверить. Парень сразу попал под Москву, был ранен, а после госпиталя успел еще и на битву за Ленинград.

Ледокол «Чапаев», торивший путь по льду Ладоги транспортному конвою, разбомбили немцы. Спаслась лишь горстка бойцов и матросов, в их числе и Фёдор. Зимнее «купание», правда, обернулось тяжелой пневмонией. Отлежав в 222-м госпитале Ленинграда, наш земляк снова попал в пекло, в бои Синявинской операции. Во вкладыше военного билета сержанта Бондаря написано: «...командир стратегической ракетной установки», «катюши», что в январе 1943-го молотила по берегам Невы, по окопавшимся немцам, плотно (снаряд – на метр земли). Во время коротких передышек прожектор освещал район Шлиссельбурга, где не осталось ни одного целого здания. На этом участке враг не продвинулся ни на шаг. Интересный факт: на «катюшах» под Ленинградом использовались пироксилин и нитроглицерин, изготовленные в Бийске, на наркоматовском заводе № 479.

Последний залп «катюша» Бондаря сделала в Венгрии. Вену взяли уже без единого выстрела.

О боевых подвигах героя можно долго писать, но остановимся на одном рассказе – про толстую немецкую лошадь:

– Продовольствие во время защиты Ленинграда мы получали от Балтфлота, и как-то по пути за продуктами наткнулись на только что убитую немецкую лошадь. Жаль было бросать такое добро. Распотрошили, взяли мясо, а когда возвращались с провизией в штаб, встретили ребят-детдомовцев. Худющие руки, изможденные мордашки… Почему их не эвакуировали, когда из города вывозили тысячи других детей? Кто знает. Мясо и сухпай мы отдали мальцам. Делились с ними тем, что было у самих, и спасали, когда очередной «десант» оголодавших пацанов полз на заминированные поля за неубранной мороженой картошкой.

Справка

Фёдор Емельянович Бондарь – участник прорыва Ленинградской блокады и освобождения Европы от фашизма, награжден двумя орденами Красной Звезды, тремя – Отечественной войны I степени, медалями «За отвагу» и Жукова.

«Ушли за мальчиками»

Матрёна Андрейченко – прекрасная душа ветеранского движения. В августе год исполнится, как нет ее с нами, а все не верится…

22 июня 1941 года, сразу после выпускного, ее класс пошел в кино, в клуб села Родино. Посреди сеанса в зале зажегся свет и человек в военной форме сообщил, что началась война. Мальчики-одноклассники ушли сразу. Матрёна тоже просилась, но батя, Егор Трофимович, пригрозил «пигалице». А вскоре и его призвали. Через полгода девушка, уже обученным санинструктором, вслед за папой рванула на фронт. Дочь и отец встретились случайно в Славгороде, где доукомплектовывалась разбитая под Москвой 312-ю стрелковая дивизия.

Под Калугой, на станции Пробуждение, под непрерывной бомбежкой девчонки-медички срочно обустраивали полевой госпиталь.

– Первый день на войне – самый страшный в моей жизни, – рассказывала Матрёна Егоровна. – Никогда прежде не видела столько крови. Ее тошнотворный запах был везде. Повар Миклуха завтрак приготовил, зовет: «Девоньки, поешьте». Какое там… Мы на еду неделю смотреть не могли. Бежишь собирать раненых с поля боя, а там отовсюду кричат: «Сестра, сестра!..» Не знаю, откуда силы брались вытаскивать тяжеленных мужиков то на палатке, волоком, то на себе, лишь бы живыми до воронки дотянуть: там их собирали, потому что два раза в одну не попадало. Смертей я насмотрелась, животов разорванных, оторванных рук и ног…

На войне случилась с Матрёной и первая любовь. Танкист Анатолий из части, что стояла близ медсанбата. Однажды вечером она проводила его в наступление, а утром он погиб…

Справка

Матрёна Егоровна Андрейченко воевала в составе 312-й стрелковой дивизии, освобождала города Европы. Награждена орденами Отечественной войны II степени, Красной Звезды, медалями «За боевые заслуги» и за освобождение территорий. За большой вклад в развитие ветеранского движения – нагрудным знаком Российского комитета ветеранов войны и военной службы.

«Моя любовь Тэя»

С гвардии капитаном Михайловым жизнь свела меня в 2006 году, когда Ленинский район Барнаула поздравлял его с 90-летием. Гостей в доме ждал накрытый стол, хозяин держался молодцевато.

Говорить он умел так, что все вопросы были лишними. Сказывалось педагогическое образование: до войны Иван Гаврилович окончил учительский институт в Барнауле, а после учительствовал.

Было непостижимо, как после всего пережитого удалось ему сохранить потрясающую ясность ума…

Беседы с ним записывались отдельными файлами, не за один раз. О чем говорили? О том, каким классным командующим Белорусским фронтом, где он служил, был маршал Рокоссовский, как уважал он боевых офицеров.

О большой своей любви по имени Тэя Кляйн, которую встретил в немецком Пегау. Он остался верен долгу (нельзя было русскому офицеру жениться на немке), хотя после расставания долго еще тосковал по любимой.

О том, как после войны стал директором маленькой школы на станции Артышта-2. Она размещалась в жилом доме, и не было в ней ни предметных кабинетов, ни спортивного зала.

Но особенно запомнилась одна из рассказанных фронтовиком Михайловым история. Записано со слов фронтовика:

– В апреле 45-го я чуть не погиб во время штурма Кёнигсберга. На тот момент служил помначштаба полка по разведке и возглавил штурмовую группу, которая должна была высадиться в районе старинной кирхи. Мой парашют зацепился за массивный, выделки еще XV века крест. С земли по нему лупили фашисты, но католический крест надежно укрывал меня, православного.

Не срослось с последней нашей встречей, в 2010 году. Знакомая дорога в Научный городок. Я переживала, что опаздываем. Звонок пресс-секретаря администрации Ленинского района Барнаула: «Тамара, уже не спеши. Иван Гаврилович умер только что…»

Справка

Иван Гаврилович Михайлов сражался на Курской дуге, участвовал в освобождении Варшавы и Берлина, штурме Рейхстага. За боевые заслуги во время войны фронтовик удостоен пяти орденов и 20 медалей.

«Мне грех на жизнь обижаться»

Эту фразу любил повторять Владимир Вархолинский, когда рассказывал о себе.

Безусые мальчишки, ускоренный выпуск Владимирского пехотного училища, в составе 128-го отдельного сапёрного батальона 1-й ударной армии в начале декабря 41-го стояли в обороне под Наро-Фоминском, в 40 км от столицы. Погибли тогда многие. Вархолинский выжил, хоть и ранен был, а выйдя из госпиталя, и вторую столицу, Ленинград, у немцев отбил.

Ветеран вспоминал, как голодно было: по раскисшим болотам полевая кухня не могла проехать, а пайки, что сбрасывала авиация, часто попадали в стан врага.

Во время переправы через реку Полу лейтенант Вархолинский чуть не погиб. Взрывной волной его выкинуло в водно-ледяное крошево, а очнулся он уже в госпитале. От медиков он слышал страшные слова «гангрена», «ампутация». На его счастье, ногу спасли. Долечивался парень во фрунзенском госпитале и снова просился на фронт, но ему сказали: «Все, отвоевался, лейтенант».

После войны Владимир Валерианович жил и работал в Киргизии, ветеринарное, еще довоенное образование пригодилось. В 60-е ему предложили возглавить отстающий колхоз «Кумуштак».

– Я один русский был среди киргизов, – вспоминал фронтовик. – Язык плохо знал, зато они все хорошо говорили на русском. Там ребятишки в школьных бригадах работали, на них, считай, мы колхоз разваленный и вывезли.

«Кумуштак» в переводе – «серебряная гора». Поселок – саманные дувалы да такая же школа, полуразрушенная. Как-то его остановила бойкая девчушка,  одна из школьниц – сборщиц экспортного табака, произрастающего в тех местах: «Владимир Валерианович, если построите новую школу, обещаем вам рекорд по сбору».

Школу он детям и без рекордов на тот момент уже выбил, специально в ЦК Компартии Киргизии ездил. А та школьница – Роза Отунбаева, будущий президент Киргизии.

Справка

Владимир Валерианович Вархолинский – участник боев за Москву, обороны Ленинграда. Награжден орденом Отечественной войны II степени, двумя орденами Ленина, орденами Трудового Красного Знамени и «Знак Почёта», множеством медалей.