Трудармейцы, они же спецпереселенцы

28 августа в Российско-Немецком доме в Барнауле состоялась серия мероприятий, посвященных этой скорбной дате: « круглый стол» «И не прервётся память поколений», возложение цветов к памятнику жертвам политических репрессий, посещение выставки «Немцы в российской истории» в краеведческом музее, творческий вечер.

Девичья фамилия Светланы Вакаевой из Шипуновского района – Фрейлих. Но этот род пресёкся: мужчины погибли в годы массовых репрессий и от непосильного труда в трудармии, женщины, выйдя замуж, сменили фамилии. Недаром отец твердил детям, что фамилия Фрейлих будет мешать им жить. А ведь в его семье было пятеро сыновей и две дочери. Все они, по словам Светланы Петровны, имели разнообразные таланты, но реализовать их сполна не смогли.

Эрне Егер, ныне проживающей в селе Полковниково Косихинского района, осенью 1943 года было всего три года. И с этого возраста она сама добывала себе кусок хлеба – побиралась, пилила дрова, ухаживала за малышами и копала огороды чужим людям. А позже, став подростком, как все её сверстники военной поры, сеяла зерно, доила коров, не отказывалась ни от какой работы. Окончила всего лишь четыре класса школы, потому что приходилось делить одну пару калош с сестрой.

В 1943 году пятнадцатилетней девчонкой оказалась в трудовой армии на Дальнем Востоке Эмма Ягодка. В таёжной глуши валила лес. Жила под открытым небом. Только в ноябре разрешили поставить палатки с буржуйками. Однако от мороза они не спасали: к утру, как правило, примерзали к нарам либо волосы головы, либо ноги. Даже когда война окончилась, для трудармейцев мало что изменилось. Разве что теперь они считались спецпереселенцами. От цинги у Эммы Петровны выпали зубы, из-за отсутствия медицинской помощи болели руки и ноги. Из 300 человек, заброшенных в тайгу, выжило всего лишь 140. По разным данным, в трудовой армии погибло до трети тех, кого туда направляли. Но самое обидное, что никаких официальных документов об этом не сохранилось. Спустя годы те, кто выжил в аду таежных и других трудовых лагерей, с великим трудом могут подтвердить наличие трудового стажа.

За завесой тайны

Завеса тайн и злой рок свыше 70 лет преследует этот трудолюбивый народ.

Из 19 братьев и сестёр отца и матери Ольги Готлибовны Бушмановой из того же села Полковниково в годы военного лихолетья погибли семеро. Где они упокоились – не знает никто.

Трудармейцев хоронили там, где их заставала смерть от непосильного труда, холода и голода – в отвалах доменных печей и угольных шахт, в тайге и подо льдом рек. Ответы на обращения в архивы и прокуратуру уклончивы и неконкретны, чаще всего в них не указываются ни места захоронений, ни дата, ни причина смерти. А ряд архивных документов до сих пор засекречен даже для ближайших родственников.

Российским немцам обидно наблюдать, как японцы или немцы ФРГ поклоняются могилам умерших вдалеке от родины родственников-военнопленных. Но ещё обиднее людям, внесшим свой вклад в борьбу с «коричневой чумой» слышать сравнения с фашистами.

Даже когда другим депортированным народам разрешили возвращаться домой, советским немцам это делать воспрещалось. До середины 1960 годов они, лишённые основных гражданских прав, обязаны были регулярно отмечаться в комендатуре. Их жёстко преследовали за религиозные убеждения, отлучали от национальной культуры, родного языка и традиций. Категорически отказывались восстанавливать немецкую автономию на Волге, предлагая создать её рядом с Семипалатинским ядерным полигоном или у ракетного полигона Капустин Яр в Астраханской области. В итоге тысячи семей российских немцев предпочли уехать в Германию. Ожидания, связанные с восстановлением национальной автономии, оказались напрасными. Неудивительно, что в условиях наступивших в России трудных реформ эмиграция ещё больше усилилась.

История за колючей проволокой?

Указ Президиума Верховного Совета СССР «О переселении немцев Поволжья, проживающих в районах Поволжья» даже не был опубликован в центральных газетах. Известно лишь два печатных издания, в том числе газета Автономной республики немцев Поволжья «Большевик», в которой нашлось место для публикации этого страшного документа, в котором немцы – граждане Советского Союза обвинялись в «сокрытии в своих рядах шпионов и диверсантов» и «недоносительстве». Обвинения, выдвинутые против целого народа, конечно же, были необоснованными и несправедливыми. Но почти полмиллиона жителей приволжского региона всё же сорвали с места и везли в «телячьих» вагонах в азиатскую часть страны. Следом зачистили другие территории, депортировали даже фронтовиков.

Ещё недавно в Алтайском крае проживала самая большая в стране немецкая диаспора. Но за последние полвека ее численность в нашем регионе сократилась почти в три раза. По итогам переписи 2010 года в крае зарегистрировано всего 50,7 тысячи немцев.

250 лет, начиная с приглашения Екатерины II приехать в Россию, немцы живут в нашей стране. Но и сейчас некоторые из них не знают ответа на вопрос: кто они – народ, лишённый родины и языка, или народ, имеющий две родины и два языка?