Залп - по Берлину…

«20 апреля в 13 часов 50 минут, на пятый день операции, дальнобойная артиллерия… открыла огонь по Берлину. Начался исторический штурм столицы фашистской Германии» - так записал в своих воспоминаниях маршал Георгий Жуков. А сегодня об этом же историческом факте вспоминает ветеран первого артиллерийского Берлинского Краснознаменного полка резерва Главного командования Николай Яковлевич Бабковский. Несколько раз я слышал, как он говорил своему сыну Виктору: «Это ведь наши пушки первыми дали залп по Берлину. Помните об этом».

Живет сегодня ветеран Великой Отечественной войны в Кулунде в благоустроенной квартире. Есть небольшой дворик и огород. А в нем виноград. Сюда любят приезжать уже не только внуки, а и правнуки. Вот и сейчас мы не успели расположиться с Николаем Яковлевичем для беседы, как раздался телефонный звонок. Это правнучка Алиса вернулась из школы. Новостей много, спрашивает, с чего начать. «Давай с главного», - командует прадед, и улыбка разглаживает морщины на его лице…

Николай Яковлевич вынул фронтовые фотографии. На одной, самой большой, вся батарея – солдаты, офицеры. Облепили пушку как дети мать родную, ее за ними почти не видно, только огромный ствол торчит.

- Что за пушка? – спрашиваю у Николая Яковлевича.

- 210-миллиметровая. 10 метров ствол, болванка весом 150 килограммов, пороху килограммов 30. С его помощью она «плевала» на 30 километров. У нас в батарее две таких пушки было и четыре 152-миллиметровых. А всего в полку насчитывалось 575 человек. Кроме пушек было 27 тракторов и 75 машин. Трактора «Ворошиловцы» были с танковыми моторами, и скорость их была тоже не ниже танковой. Для того первого залпа мы собрали из пяти разбитых лафетов один более-менее приличный. И наши трактора зацепили пушку и поволокли, приблизились к Берлину сколько могли. Остановились и жахнули. Следом подтянулись и другие орудия.

Под Берлином на каждом квадратном километре стояло 1200 стволов. Земля ходуном ходила под ногами, когда они все заговорили. И разговора не слышно.

О том, что мы первыми ударили по Берлину, даже в «Правде» была небольшая заметка. Командиром батареи тогда был капитан Белов, а полка - майор Гаркун. Наш полк поэтому и стал называться потом еще и Берлинским. Видно, был наш вклад во взятие Берлина достаточно весом.

Из «Воспоминаний и размышлений» маршала Г.Жукова:

«С 21 апреля по 2 мая по Берлину было сделано миллион восемьсот тысяч артиллерийских выстрелов. А всего на вражескую оборону в городе было обрушено более 36 тысяч тонн металла».

Найти заметку про полк Николая Яковлевича в «Правде» пока не удалось, но вот что писала в то же время газета «Смена» про «Ленинградский залп по Берлину»: «Среди имен генералов и офицеров, части которых первыми ворвались в Берлин, Верховный главнокомандующий упомянул имя и майора Гаркуна. Воинам его части, как и другим, объявлена благодарность. Ленинградские артиллеристы гвардии майора Гаркуна дали первый залп по Берлину.

Все дальше вгрызаются советские войска в немецкую оборону, все ближе желанный час, о котором мечтали они в боях под Ленинградом, под Нарвой, у Пскова, в Восточной Пруссии, в Польше. И наконец этот час наступил, Берлин на расстоянии пушечного выстрела!

– По столице фашистской Германии заряжай! – отдал команду гвардии майор Гаркун.
Радостное волнение охватило бойцов. Ловкие руки вогнали тяжелые снаряды в каналы стволов. Лязгнули замки. Точен, как никогда, глаз наводчика.
– За Ленинград! По Берлину огонь!»

…Смотрю на фото, где совсем молодые бойцы запечатлены на фоне Рейхстага, Бранденбургских ворот, и стараюсь определить их возраст.

- Сколько же вам тогда было?

- Двадцать…

На обратной стороне фото младший лейтенант Николай Бабковский написал тогда родным: «Высылаю вам фото, где я со своими товарищами по оружию сфотографировался у Бранденбургских ворот (Берлин). Пройдут годы, останутся воспоминания. Но доказательством того, что мы как победители были в Берлине в 1945 г., послужит это фото. И я вас прошу беречь эту память».

В эту его «память» уже тогда вместилось столько переживаний, что хватило бы не на одну жизнь. До войны Бабковский окончил в Кулунде семь классов. Отца его сразу же забрали на фронт. А его самого отправили на Малиновое Озеро. Там он и его сверстники на быках возили соду из озера, где ее ломали мужики, те, кто еще остался дома, ожидая своего часа. Ломали зимой и вручную, ломами поддевали пласт и крошили его на глыбы.

В 42-м пришла похоронка. Отец погиб в Калининской (теперь Тверская. - Н.Г.) области. В начале 43-го Николая Бабковского мобилизовали, направили в Омск, в эвакуированное из Ярославля интендантское военное училище.

– Почти год нас учили, - вспоминает Николай Яковлевич. - Чему? В первую очередь как обеспечивать войска всем необходимым. И я, как только попал в дивизион, получил в свое распоряжение хозвзвод. Одно из первых заданий было встретить колонну шоферов с машинами. А их тоже учили… месяц всего. Проверила нас всех переправа. К ней ведут сто дорог, а по ней только одна. Чуть зазевался шофер – и между ним и товарищем вклинится обязательно кто-то чужой. Так и потеряться, отстать от своих недолго. А если машина заглохла, ее тут же в воду сбросят. Ждать под бомбежкой, когда ты ее заведешь, - преступление.

Мой фронт начался под Варшавой. Город этот был разрушен, почти весь в руинах. Как наши пушки стреляли, мы не слышали. Они были от нас метров за 300-400. Нам во время стрельбы была одна команда: «В укрытие!» Но когда били по нам, мы хорошо чувствовали. Доставалось, хоть мы и далеко были, и под прикрытием. Потери и у нас были, правда, не такие, как в пехоте. Однажды вот в трактор попали…

Но передвигались мы быстро, все были на колесах: артиллерия есть артиллерия. Да еще и резерв Главного командования. Успевали везде и там, где надо, вели артподготовку. А моему взводу надо было обеспечивать весь полк всем необходимым. И мы обеспечивали…

Домой младший лейтенант попал только в 1947 году. Встречать его было некому. Мать в 44-м умерла от простуды. Могилу отца спустя годы нашел сын Николая Яковлевича Виктор.

Трое младших братьев с сестрой жили у бабушки. Вчерашнему фронтовику немного повезло, он устроился машинистом на паровую электростанцию, которая своим малосильным агрегатом, в 16 киловатт всего, едва освещала железнодорожную станцию. Потом вместо этого паровика в Кулунду прислали 75-киловаттную установку. А через некоторое время на железной дороге начались перемены, связанные с подъемом целины. Возле нового паровозного депо построили новую электростанцию. Сюда и перешел работать мастером Николай Яковлевич.

А в 1966 году он перевелся на другое, более мощное предприятие – Кулундинские электрические сети, которые снабжали электроэнергией не только Кулундинский, а еще десятка полтора районов. КЭС только становились на ноги, и опыт такого специалиста, как Н. Бабковский, был им кстати. Здесь он и до пенсии доработал.

…Первый День Победы для него и его товарищей начался рано утром 8 мая.

- Разбудили нас и говорят: «Все, конец войне». Что тут началось! Стреляли в воздух из личного оружия, шапки все продырявили. И пили за Победу.