На отшибе...

Она могла бы сказать о себе как героиня давнего советского фильма «Член правительства»: «Я - простая, русская баба, мужем битая, попами пуганная… живучая!»

Дом под горой

В отдалённом курьинском селе Бугрышиха никого нет старше Татьяны Степановны Паутовой, которой идёт 95-й год. Она до сих пор каждый день начинает с хлопот по дому и на подворье. Сама со всем управляется, помощи не ждёт. Дом стоит на отшибе, под горой, до ближайших соседей не докричишься.

Когда встречаешься с людьми, за плечами у которых долгая жизнь и им уже за восемьдесят, девяносто, а то и сто лет, почти все они в первую очередь жалуются не на здоровье, а на недостаток общения. Даже если старики живут в семье, они иногда остро чувствуют своё одиночество: нет рядом ровесников, не с кем поговорить, вспомнить былое, а у детей, хотя они тоже пенсионеры, а тем более внуков-правнуков свои заботы. Большинство ухаживающих за престарелым родителем, видимо, считают, что обо всем за долгую жизнь переговорено и остаётся только следить, чтобы тот был вовремя накормлен, обогрет и имел необходимый ему запас таблеток. Современная жизнь с постоянными крутыми переменами, иностранными словами, которые они каждый день слышат по радио и телевидению, непонятна старикам, а объяснять их молодые не торопятся.

А Татьяна Паутова давно живёт одна в старом доме с высокой крутой крышей, напоминающей очертания остроконечной горы, что подпирает огород. Навещает её в основном соседка Людмила, за матерью которой Татьяна Степановна в своё время ухаживала. Иногда заезжает глава села Сергей Усов. Он тепло относится к бабушке. В трудах прошла вся её жизнь. Когда мы зашли во двор, хозяйка встретила нас в привычном фартуке и повязанном платке. Хотя визит был для неё полной неожиданностью, не удивилась, оставила домашние дела, села на скамейку и легко включилась в разговор. Словно соскучившись по общению, с удовольствием отвечала на вопросы, без натуги вспоминала былое. Татьяна Степановна оказалась ещё той говоруньей и на память в свои почти 95 лет не пожаловалась.

- Родилась я восьмого января 1919 года в Бугрышихе, здесь и прожила весь свой век.

В школе не училась – не в чем было туда ходить. Мама болела, а отец нас оставил, когда я была годовушкой. Его не брали в армию, поскольку имел на иждивении престарелую мать, жену и двоих малых детей (первой в 1918 году родилась сестра). Но отец ушел в армию добровольцем, и больше мы его не видели, поэтому жили очень бедно. А грамоту я освоила самостоятельно: сначала выучила буквы, потом стала письма писать, – рассказывает Татьяна Степановна.

Своей памятью она удивляет, без запинки называя цифры: «Когда мне шёл четырнадцатый год, пошла на ферму доить вручную сразу 14 коров. Колхоз назывался «Советская Сибирь». В Бугрышихе тогда было 240 домов, 4 колхоза. Ещё были школа и церковь, куда я ходила. Её разрушили после войны…»

Замуж Татьяна вышла в 19 лет за колхозного конюха Андрея Медведева. Приглянулись ему её длинные, тяжёлые косы. Сама русая, он чернявый.

Жили с его родителями. Но через год с небольшим, когда молодая жена уже ждала первенца, пришла тому пора идти в армию. Вместе с Андреем всем селом провожали осенью на службу сразу 18 новобранцев. 1 января 1940 года у Татьяны родилась дочь Нина, но отец её так и не увидел. Через полтора года его службы началась война, письма приходить перестали. Похоронку на него семья так и не получила. Паутова говорит, что в начале войны в деревне они редко кому приходили, наверное, из-за неразберихи во время массового отступления наших войск. Все молодые мужики, которых провожали в один день с её Андреем, не вернулись домой, значит, погибли.

Колхозные «палочки»

Места в Бугрышихе красивые, только Татьяне в те годы некогда было любоваться природой. В колхозе работали без выходных: от зари до зари. Мужики на косилках сваливали в валки пшеницу, ячмень, овёс, а женщины шли следом, собирали охапки спелых стеблей, связывали их в снопы, ставили в суслоны для просушки. Потом возили на телегах молотить на молотилке.

- Снопы мы вязали вручную. Идёшь по полю босиком, все ноги о стерню исколешь, а руки - об осот и колючий молочай, из которого приходилось скручивать жгуты для обвязки снопов. С утра и до ночи в наклон, - вспоминает Татьяна Степановна. – В день по 60-70 суслонов на поле вершила, а в каждой по десять снопов. Только представьте, какой это труд – лоб от пота утереть некогда! Когда не успевали всё переработать, устраивали на поле большие скирды из снопов, плотно укладывали их, заделывали, чтобы осенние дожди сильно не промачивали. А как зимой ударят первые морозы, расчищали ток, утрамбовывали, укатывали, одни воду носили, другие его поливали, чтобы гладкая ледяная поверхность образовалась. Молотить хлеб ходили по ночам за 12 километров. Молотилку вращали восемь лошадей, запряжённых по две в ряд. Они шли по кругу, механизм поворачивался, а мы туда снопы подавали и сгребали осыпавшееся зерно.

Шесть лет после войны она жила с родителями Андрея, растила дочку, ждала, надеялась, что муж объявится. Потом познакомилась с Николаем Паутовым, который работал в колхозе трактористом. У него своя история. Как тогда было принято, по селам регулярно ездил агитатор, грамотно растолковывал людям партийные решения, правительственные постановления, вопросы внешней политики. Молодая жена Николая увлеклась агитатором и уехала с ним в Змеиногорск. Наверное, нелегко было пережить это обманутому мужу и прийти в себя, когда вся деревня знала о его семейном крахе. Через некоторое время он познакомился с Татьяной. Она – вдова, он тоже остался один, начали встречаться, а через три года сошлись. Так и жили с ним много лет, вырастили Нину и совместного сына Александра.

Паутова проработала на ферме дояркой больше 20 лет и 16 лет – пояркой, выращивала молодняк. Говорит, что любила возиться с телятами, выпаивала малышей, старательно ухаживала за ними, чтобы не допустить падежа. Они быстро поправлялись, набирали вес – по 800 граммов, а то и по килограмму в сутки. Портрет передовой телятницы не раз помещали на Доску почёта в Колывани. Постепенно в колхозе стали жить лучше, вместо «палочек», обозначающих трудодни, люди получали зарплату, по выходным ходили в местный Дом культуры. Те «палочки» мы и сегодня иногда приводим как аргумент, если спорим о том, когда лучше жилось в нашей стране. И сочувствуем знакомым старикам.

Но почему-то те из них, что дожили до 80-90 лет, вспоминают то время светло и любят рассказывать, как их, передовиков производства, на санях возили чествовать в район, а лучшую доярку усаживали впереди со знаменем в руках. Оно развевалось на ветру, и под его трепет лошади несли сани быстрее. И про свои портреты на Доске почета многие старики с удовольствием упоминают. Они до сих пор гордятся этим, как и Татьяна Паутова. В те годы довелось ей побывать в Москве, где жила её родная тётя, ездила к сыну, когда он учился на киномеханика, и несколько раз в Кемерово, где Александр создал свою семью. Больше из родного села никуда не выезжала.

С лопатой на снежную крышу

Сейчас в Бугрышихе жителей осталось человек сто, а раньше здесь действовала большая школа-десятилетка и народу было много. По соседству ещё несколько крепких посёлков с мудрёными названиями: Подплитное, Подпалатцы, Ханхара, Тигирек, Убиенное, Колыванстрой, а также Андреевское, Маячный и другие. Сейчас часть из них не существует, а в других осталось лишь несколько жителей.

- Татьяна Степановна, а почему такое странное название села – Убиенное?

- Не могу сказать, но помню, что там было немало жителей, среди них хорошие пчеловоды: дед с сыном, к которым за мёдом приезжали из других мест. А в речке Ханхаре, по имени которой назвали село, водились очень крупные хариусы.

Неизлечимая болезнь забрала мужа Николая много лет назад. С тех пор Татьяна Степановна одна управляется по дому и в огороде. Выращивает картошку, лук, морковку, огурцы. Во дворе у неё много цветов, которыми всю жизнь занимается. На клумбах анютины глазки, люпин, лилии, флоксы, два сорта роз. И откуда только силы берутся? Дом у Паутовой большой, более полувека назад его вместе с мужем построили. Бабушка сетует, что крышу тогда Николай сделал высокую и очень тяжелую, в два пласта покрыл её тёсом. Потом сверху настелил рубероид, а он тяжелее толя. Ещё через несколько лет привез для неё тракторную тележку шифера. Дом стоит поперек ветра, зимой снегу навалит, кровля не выдерживает. В дождь размокает, становится ещё тяжелее, с потолка начинает валиться штукатурка. Позапрошлой зимой Татьяна Степановна ещё сама лазила по лестнице на крышу, чтобы лопатой скинуть скопившийся снег сначала на сенки, оттуда на землю, балансируя на скользкой поверхности. После этого дня три откидывала снежные сугробы подальше от стен дома.

Наверное, сейчас она могла бы жить полегче, будь жив её сын. Но случилась трагедия. Александр работал на тракторе. Однажды поднятый, но плохо закрепленный кузов тележки сорвался вниз и придавил оказавшегося под ним механизатора. Без отца остались трое детей, а мать лишилась опоры. Её дочери Нине идёт 74-й год, она живет далеко от Бугрышихи – в Краснощёковском районе у своей дочери Галины. У Нины есть сын, который много лет назад уехал в Германию. Паутова вспоминает, как во время войны в их края переселили большую группу немцев с Поволжья, распределили их по близлежащим деревням, семей по десять, где сколько могли содержать. Были и эвакуированные украинцы. Некоторые сразу после войны стали возвращаться домой, а многие немцы задержались. Они стали покидать село в 80-90-х годах. К тому времени внук Татьяны Степановны был женат на девушке из немецкой семьи, с которой позже и перебрался на постоянное жительство в Германию.

Печаль о внуке

Вот и не осталось у Татьяны в селе никого из родных, давно ушли из жизни последние подружки, до 95 лет из них никто недотянул. Поскольку Паутова – самая старшая в селе, общаться ей сильно не с кем, говорит, что у молодых свои дела. Надежда осталась только на ближайшую соседку Людмилу Поличенских. Она навещает бабушку, привозит иногда из района лекарства. В самой Бугрышихе не то что аптечного киоска – захудалого магазинчика нет. За любой покупкой надо либо самому ехать за десятки километров, либо просить кого-нибудь отовариться там хлебом, крупой, консервами и прочим.

- А что вы себе готовите?

- А чего захочется с утра, то и варю. Я и хлеб сама пеку, и стряпаю. Надеяться не на кого. Пока могла, держала корову и другую живность, а сейчас хозяйство небольшое, только куры да кот с кошкой. Собаку не завожу, боюсь, по клумбам во дворе будет бегать, все цветы потопчет.

Помимо старческих болячек (один глаз уже не видит) и тающих сил на душе у Татьяны Степановны ещё одна печаль – внук Олег. Он приехал к бабушке из Кемерово, но не стал ей помощником. Работы в селе нет, да он её и не ищет. На парня навалилась извечная российская болезнь - пьянство. Дома бывает редко, пропадает по несколько дней у таких же друзей. А если заявляется, требует денег на выпивку. Один раз запустил в неё табуреткой. К тому же, загуляв, внук где-то потерял свои документы. Глава сельсовета Сергей Усов это знает и жалеет Татьяну Степановну. Недавно домашнего дебошира закрыл на пять суток, чтобы та без него отдохнула от пьяных скандалов. А бабушке внука жалко, пришла за него просить…

Сколько их таких, изработанных русских бабушек, мучаются с сыновьями или внуками-алкоголиками, не зная покоя! Жена выгонит выпивоху, мать всегда примет, пожалеет, хоть нередко самой достается от родной кровиночки, когда тот во хмелю, ничего не соображая, начинает распускать руки, требуя денег на выпивку. А пенсия-то уже давно закончилась, её каждый день не платят.

Татьяна Паутова говорит, что теперь никакие праздники не отмечает.

- Удивительно, что у вас ещё хватает сил справляться со всеми заботами в доме и на огороде. Как ваше здоровье? Чем лечитесь, когда заболеете?

- Иногда ничем, а когда таблетки попью, которые Людмила привозит. Меня головные боли беспокоят. Но, слава богу, остаюсь на ногах.

- Татьяна Степановна, в вашем роду были долгожители?

- Нет. Сестра, что была на год меня старше, умерла в 18 лет – болела. А мама прожила 79 лет. Не знаю, как так получилось, что я дотянула до таких лет, несмотря на тяжёлый труд, голодные годы, когда до снега ходили босыми, раздетыми. Кого за это благодарить – родителей или Бога? Главное, что и сейчас я остаюсь на своих ногах, никому не в тягость, могу сама себя обслуживать. Спасибо судьбе...