Как служба занятости отвечает меняющимся реалиям села в Алтайском крае

Рынок труда – зеркало, отражающее аграрную специфику нашего края. О том, как служба занятости отвечает меняющимся реалиям села, мы говорим с Ниной Бух, двадцать лет возглавлявшей центр занятости населения Кытмановского района.

Выход нашли

– Нина Александровна, вы пришли в службу на заре ее становления, в начале 90-х, в сложный период, когда живых денег не видели даже работающие. Как удавалось выполнять обязательства перед теми, кто остался без работы?

– В то время по закону работодатели должны были перечислять нам 2% из ведомственных фондов оплаты труда. На эти деньги мы жили. Платили зарплату специалистам центра занятости, коммунальные платежи, пособия по безработице. Но из-за экономических трудностей у предприятий возникли в те годы задолженности перед работниками, фонды – наш, пенсионный, социального страхования – стали вроде как второстепенными. Отчисления в них прекратились. Но мы-то обязаны были соблюдать закон, платить пособия. Выход нашли. В том числе в натуральной форме, взаимозачетах. Например, собирали сведения по оплате электроэнергии нашими клиентами, сверяли свои списки в энергоснабжающей организации, и она засчитывала долги граждан, стоящих на учете по безработице, перечислениями в фонд занятости. Так же, в счет платежей, безработные приобретали в заводском магазине продукцию Кытмановского маслосырзавода. Многие предприятия включались тогда в схему взаимозачетов, так мы собирали платежи в наш фонд. Но не это было самым сложным, а работа в ситуации, когда рушились хозяйства. С закрытием «Петрушихинского» жители сразу двух сел – Петрушиха и Курья стали безработными. Привыкшие к стабильности люди оказались за бортом. Здоровые мужики 40 – 45 лет пришли к нам за пособием, представьте, всем миром ездили на перерегистрацию. Как же неудобно было этим людям, словно они виноваты в том, что происходило в стране. Как представители государства, мы гасили возникающий негатив, успокаивали людей, помогали, чем могли. Собственно, для того в трудное для страны время государственная служба занятости и создавалась.

– Сейчас, мне кажется, ситуация изменилась. Иным безработным комфортно в очереди за пособием, им неудобен как раз реальный поиск работы. 

– Такое тоже бывало. Порой человек приходил с готовой установкой – «мне все всё должны». А наша задача – трудоустроить. В Кытмановском районе есть такая возможность – на двадцати сельхозпредприятиях, четырех промышленных. Но препятствием зачастую становится низкая квалификация наших клиентов. В этом случае в службе занятости оказываются государственные услуги, в том числе обучение востребованным профессиям. Это хороший выход для безработного и предприятия. А еще новичков мы информируем, что человек сам обязан искать работу, наша служба лишь помогает ему в этом. Так трактует закон.

– И тем не менее фермеры жалуются, что трудно в селе найти хорошего работника даже за достойную заработную плату. Парадокс? 

– Скорее остросоциальная проблема. Когда население стареет, а молодежь, несмотря на программы закрепления специалистов на селе, уезжает в города – урбанизация, никуда от нее не деться, – кадровый голод неизбежен. Сейчас в районе не хватает учителей и врачей, особенно педиатров, люди возят детей на прием в соседний Заринск. Средний возраст механизаторов – 55 – 60 лет. Есть новая техника на полях, но работать на ней должны те, кто разбирается в сложном программном управлении. Увы, возрастные комбайнеры и трактористы недотягивают до этого технологического уровня. Поэтому центр занятости готовит механизаторов для работодателей, желающие есть и среди людей среднего возраста.

Метод проб и ошибок

– У пожилых есть пенсия, у молодых – работа в городе. Ваши клиенты – это те, кому и до пенсии далеко, и из села уже не уехать. Как быть им? 

– Там, где нет возможности трудоустройства по найму, люди уходят в самозанятость. Держат коров, сдают молоко, растят детей. Так живут Заречное, Майский, Ларионово, другие деревни. Самозанятость – хороший вариант для селян. Вот еще бы устранить ценовой диспаритет, когда литр бензина стоит дороже литра молока. Чтобы село работало в полную силу, нужна господдержка и крупных предприятий, и малых. Хотя бы на уровне регулирования закупочных цен на сельхозпродукцию. Чтобы человек мог планировать свою деятельность. 

– Нет ли у вас ощущения, что мы живем на переломе в судьбе деревни? С одной стороны, говорим о старении сел, с другой – видим, как вокруг крепких современных хозяйств формируются новые поселения…

– Однозначно, хорошо жить там, где есть крупный работодатель, гарант экономической стабильности территории. Там, где такового нет, жители, как правило, ориентированы на самозанятость либо маятниковую миграцию, поиск работы в другом населенном пункте.

– Ваша оценка современной системы поддержки тех, кто остался без работы.

– Я уже на пенсии, но продолжаю общаться с коллегами, остаюсь в курсе их забот. Мир становится цифровым, кардинально меняется и рынок профессий. Методом проб и ошибок вырабатывается оптимальная модель поддержки людей, оказавшихся без работы. Главное – сохранены основные программы содействия занятости. Можно обучиться востребованной специальности, вот тебе ступенька, а дальше иди сам. Или получить субсидию на открытие своего дела. К слову, многие мои «крестники», которым в свое время через кытмановский центр занятости была оказана такая поддержка, сегодня крепко стоят на ногах.

Справка
С января по март 2019 года 2,7 тысячи работодателей заявили о 37 тысячах вакансий, треть из них – в сфере обработки, торговле, сельском хозяйстве. За тот же период в поисках работы в ЦЗН края обратились 18,1 тыс. человек, трудоустроены 9,8 тыс. По данным на 1 апреля, в крае официально зарегистрировано 20,3 тыс. безработных (1,8 % трудоспособного населения).