О том, что Герман Титов был человеком дотошным и ответственным, не любил формальных вопросов и розовый цвет, вспоминает в своем письме в «АП» полковник в отставке, бывший начальник факультета Военно-космической академии им. А.Ф. Можайского Михаил Кузнецов.

Председатель экзаменационной комиссии

Первая моя деловая встреча с Германом Степановичем Титовым состоялась вскоре после того, как он, в то время заместитель начальника Главного управления космических сил страны (ГУКОС), был назначен председателем Государственной экзаменационной комиссии (ГЭК), а я, как начальник учебного отдела академии, выполнял при этом функции секретаря. 

За девять лет моей службы в этой должности Герман Степанович три раза выступал в роли председателя ГЭК, поэтому мы основательно сблизились не только в служебных отношениях, но и в личных.

Кроме того, он довольно часто приезжал в академию по служебным вопросам, и практически каждый раз мы с ним во время этих приездов встречались. Когда я бывал в командировке в Главном штабе, а это бывало довольно часто,  то обязательно заходил к нему поздороваться или решить какой-то служебный вопрос.

По существовавшему тогда порядку председатель ГЭК должен был лично присутствовать на защитах дипломных проектов у всех кандидатов на золотые медали. И Герман Степанович от этого правила практически никогда не отступал. Готовился к каждой защите, изучая пояснительные записки к дипломным проектам или беседуя с дипломниками и их руководителями, а часто и знакомился с сотрудниками кафедр. И одними медалистами никогда не ограничивался, стараясь составить собственное мнение об общем уровне подготовки выпускников.

На защитах дипломных проектов я всегда его сопровождал и поэтому имел возможность наблюдать за ходом защиты и его реакцией. Он смотрел графическую часть проекта, задавал вопросы, стараясь понять заложенную в проект идею и возможную пользу для войск, если эту идею реализовывать. Академия в этот период готовила специалистов почти по 30 специальностям, и ни на одной защите я не слышал от Германа Степановича формальных, общих вопросов, вопросов ни о чем. Уровень его собственной инженерной подготовки вызывал уважение.

Преднамеренная прогулка

На торжественных мероприятиях, посвященных очередному выпуску закончивших академию офицеров, Герман Степанович всегда был желанным гостем. Он выступал перед выпускниками, зачитывал поздравление от министра обороны, говорил офицерам доброе напутственное слово. Его очень уважали и офицеры, и курсанты академии, а через них – и члены их семей. Гостей на вручении дипломов всегда было много, по несколько тысяч человек: родственников, невест, друзей и просто знакомых. Их число мы не ограничивали. Они располагались на плацу вокруг стадиона и приходили сюда не только ради выпускников, но и чтобы лично увидеть и услышать «космического жителя» Германа Титова, для чего часто лезли через низкую ограду стадиона, вытаптывая и ломая живую изгородь.

Тогда я придумал преднамеренную прогулку с Германом Степановичем и тогда начальником факультета Академии имени Можайского, а ныне членом-корреспондентом Российской академии наук, директором Санкт-Петербургского института информатики Рафаэлем Мидхатовичем Юсуповым по дорожке стадиона, где проходило перестроение выпускников перед митингом и прохождением торжественным маршем. Делалось это для того, чтобы гости заранее в спокойной обстановке могли увидеть Германа Титова и не лезли потом через ограду. Но эта затея, к сожалению,  не сработала. Тенденция ежегодного роста числа гостей и ущерб от них для зеленых насаждений, в конце концов,   вынудили нас проводить выпуски на игровом поле Петровского или Кировского стадионов с размещением гостей на зрительских трибунах.

В космосе и на Земле

О его полете в космос мы старались Германа Степановича не расспрашивать. Однако один вопрос задать ему все время хотелось, поскольку в то время ходила байка, что был в космосе момент, когда какое-то существо обхватило космический аппарат и перекрыло иллюминатор «волосатой рукой». Понятно было, что байка есть байка, но все-таки? Титов с улыбкой, но категорически отверг эту «версию». 

Порой он был человеком довольно вспыльчивым, в том числе когда вопрос касался его малой родины – Алтайского края.

Вот один тому пример. Мы с женой по молодости практически ежегодно ходили в горы, в том числе  по Алтаю. Во время одного из таких походов несколько дней проживали в Барнауле и Бийске. В каком-то из этих городов, уже не помню в каком, есть две близко расположенные улицы: имени Гагарина и имени Титова. И обе они в те годы были страшно  грязными, с деревянными перекосившимися домами частного сектора, без асфальта и даже без тротуаров. Я, зная, что Алтай – его малая родина, как-то рассказал Титову об этом и тут же пожалел. Я не ожидал от него такой острой реакции. Герман Степанович переживал и возмущался целый день, обещал разобраться с местным начальством. Больше в тех краях я не бывал,  изменилось что или нет, не знаю.

Только не розовый

В 1977 году во время работы Государственной экзаменационной комиссии, председателем которой он был, в Ленинград на гастроли в Концертном зале «Октябрьский» впервые приехала Алла Пугачёва. Герман Степанович загорелся идеей пойти на ее концерт.

Он практически всегда проживал не в городских гостиницах, а в нашей академичес­кой, где были апартаменты главкома. Гостиница находится рядом с академией, на Ждановской улице, имея вход со двора. На дорогу надо было выезжать из-под арки. Повернув под арку,  нам пришлось резко затормозить. Путь перегородили девочки-фанатки, человек пятнадцать, и большинство в розовых платьях или кофточках. Откуда они узнали, что Титов в городе, что он живет в этой гостинице, и что мы будем ехать на концерт этой дорогой? До сих пор не могу ответить на эти вопросы. Об этом знал лишь начальник академии, кое-кто из учебного и особого отделов, и начальник автослужбы. Где-то произошла утечка.  А главное, кто-то еще раньше, видимо, пустил слух по Ленинграду, что Герману Степановичу нравятся девушки в розовом. А он этот цвет терпеть не мог.

И такое произошло через 16 лет после полета. Мне кажется, что ни один космонавт через такое продолжительное время после полета подобным вниманием женщин не пользовался.

О совпадениях

Свои встречи и мои отношения с Германом Степановичем вспоминаю с очень теплым чувством причастности к чему-то великому. Горжусь, что имел возможность общаться с умным, талантливым и обостренно справедливым человеком.

Мы оба сибиряки, ровесники и даже соседи: он с Алтая, я – из Кузбасса.  Оба мы пошли в авиацию: он стал летчиком, я – техником. Потом закончили военные академии и наконец встретились в Космических войсках. У нас похожие характеры, мы оба упорные люди, хотя он был более эмоционален, чем я. Герман Степанович это чувствовал и на подаренной мне книге «Голубая моя планета» написал: «Самому ответственному члену Государственной экзаменационной комиссии».

Оба мы, в конце концов, практически одномоментно, не сговариваясь,  приняли решение об увольнении из Вооруженных сил РФ. И последнее совпадение, отчасти мистическое:  Герман Степанович ушел из жизни осенью 2000 года в результате инфаркта. Сожалею, что не смог лично попрощаться с ним,  ибо в  это время  сам  лежал  в госпитале,  и тоже с инфарктом, но я, слава богу, выжил.