Обзор самых ярких спектаклей Золотухинского фестиваля

12:10, 29 сентября 2016г, Культура 1408


1
1

Афиша Второго Золотухинского фестиваля дала барнаульскому зрителю возможность увидеть классику (в том числе и радикально осовремененную), инсценировку современной прозы, публицистические постановки и эксперименты с документальным жанром, а также спектакли для самого юного зрителя.

Пожалеть можно только о невозможности увидеть абсолютно все постановки, поскольку зачастую они шли одновременно в разных театрах.

Актуальный Гоголь

Распространяя спиртовой аромат, проходит мимо зрительских рядов и поднимается на сцену некто вида самого затрапезного. Он открывает криво сколоченные ворота и приглашает нас в сновидческий гоголевский мир, персонажи которого – Городничий, Ляпкин-Тяпкин, Земляника и Бобчинский с Добчинским – за столетия уже немного истлели (в буквальном смысле), но по-прежнему отравляют существование всему живому. Одни появляются на сцене, ковыляя и подволакивая ноги, словно зомби, другие зловеще выбегают на четвереньках. Да и выглядят все не лучшим образом: то глаз вытек, то вместо макушки виден мозг. Но пренеприятное известие о приезде ревизора заставляет их застегнуть жилеты и попытаться изобразить живых людей и прилежных чиновников.

«Ревизора» Новосибирского городского драмтеатра сыграли на открытии фестиваля. В конкурсе постановка не участвовала, но за общий уровень смотра можно было уже не волноваться. Живой, злой и одновременно очень смешной спектакль продемонстрировал, что классический текст, как бы архаично он сегодня ни звучал, вовсе не обязательно подвергать значительным сокращениям, чтобы зритель не скучал. В постановке Сергея Афанасьева скучать не позволяли артисты, создавшие целый букет запоминающихся образов.

В этом спектакле совершенно неожиданный Городничий. Благодаря гастролям НГДТ барнаульские театралы уже познакомились с актером Андреем Яковлевым и даже успели его полюбить, но все же многие сомневались, не слишком ли он молод для этой роли. Так вот, в трактовке Афанасьева Городничий вполне себе современный «эффективный управленец», бодрый, моложавый и холеный. А главное, готовый ради сохранения власти на поистине инфернальные подлости. Но еще более неожиданный в «Ревизоре» Хлестаков, сыгранный молодым актером Алексеем Казаковым: прелестное избалованное дитя, живой и гибкий юноша с высоким голосом, он то и дело падает на ручки слуге Осипу, Городничему – кому угодно, кто готов о нем позаботиться.

Джульетта читает рэп

Пожалуй, самые полярные мнения можно было услышать о «Ромео и Джульетте» Тюменского драмтеатра. Часть зрителей приняла попытку режиссера Максима Кальсина осовременить классику, другая часть была возмущена неделикатным обращением с шекспировской строкой, которая впервые зазвучала где-то на пятнадцатой минуте действа. Открылся спектакль сценой похорон под проливным дождем (остаток спектакля артисты ходили по воде в резиновых ботиночках). Возложив цветы на условную могилу веронских влюбленных, один из второстепенных героев вышел к публике и прочитал энергичный рэп.

Впрочем, даже несогласные с таким отношением к пьесе оценили эффектные декорации с каменными стенами и разводными мостами, осовремененные костюмы молодых героев и тот факт, что здешняя решительная Джульетта упражняется с самурайскими мечами-катанами (и тоже исполняет рэп). На обсуждении спектакля члены жюри отметили, что для режиссера Шекспир стал только поводом и что постановка насквозь постмодернистская (цитаты из «Крестного отца» прилагаются). Но молодую аудиторию, с которой внезапно поговорили на ее языке, спектакль все же может подтолкнуть к чтению пьесы, посчитали судьи.

Отметим, что они благосклонно и даже восторженно принимали участвующие в конкурсе спектакли барнаульских театров. Приятных слов удостоились и «Вишневый сад» МТА, и «Укрощение строптивой» театра драмы. Будущие награды за актерские работы можно было предсказать уже на обсуждениях постановок, где отчаянно хвалили Петруччо и Катарину из театра драмы, Раневскую и Лопахина из МТА, а также менее очевидный дуэт слуг из «Вишневого сада» – Яшу и Дуняшу, сыгранных Евгением Быковым и Ольгой Жучковой.

В спектакле «Добрый человек из Сычуани» Альметьевского татарского государственного драмтеатра брехтовские коллизии разыграли на татарском языке. Желающих увидеть постановку Искандера Сакаева на камерной сцене МТА было несколько больше, чем способен вместить зал. Кстати, некоторые зрители отказались от наушников, в которых шел синхронный перевод на русский язык – мол, уж Брехта-то мы знаем наизусть! И, думается, зря: деловой тон «переводчика» создавал удивительный контраст с происходившим на сцене сверхэмоциональным действом. Увы, жюри не отметило работу художника по костюмам Дины Тарасенко из Санкт-Петербурга, которая словно вылепила своих героев из ткани и бумаги.

Отцы и дети

Порой мнения судей разделялись: спектакль «Допрос» Магнитогорского драмтеатра одни сочли неудачей, а другие – убедительной победой режиссера над литературным материалом и актерским успехом. Заметим, что зрители, с которыми удалось пообщаться, свидетельствовали: постановку в Барнауле принимали с восторгом – а шла она на сцене театра музкомедии и огромный зал вознаградил артистов самыми искренними аплодисментами.

Столь же горячо принимали экспериментальный спектакль «Папа» Кемеровского театра для детей и молодежи, правда, уже на малой сцене МТА. Артисты под своими именами рассказывали истории о собственных отцах, и к концу спектакля растроганные зрители шмыгали носами и украдкой смахивали слезы. А члены жюри признавались, что сразу после просмотра позвонили кто родителям, а кто собственным детям.

Наконец, герои-дети, тонко и правдиво сыгранные взрослыми артистами, вышли на сцену в спектакле «Пираньи. Дневник 12-летнего» Архангельского молодежного театра и в удивительной постановке РАМТа «Лёля и Минька», представленной на закрытии фестиваля.

Фоторепортаж
Блоги