СТЕРЖЕНЬ ЭКОНОМИКИ РАЙОНА

Башню Табунского элеватора видно издалека. Оно и немудрено – на многие десятки километров нет выше здания. Кажется, что над ним день и ночь висит глубокая тишина и что здесь ничего не происходит. Но достаточно заглянуть внутрь, как обнаружишь напряженную работу сотен людей и множества механизмов.

В 2007 году элеватор отмечал свое восьмидесятилетие. Генеральный директор ЗАО "Табунский элеватор" Сергей Федорченко, обращаясь к трудовому коллективу, говорил, что в будущее он смотрит с уверенностью. Сегодня заявить так категорично уже не может, потому что в прошлом году муки произвели на 30 процентов больше, чем в 2008 году, а жить стали хуже. Потому что третий сезон строит комбикормовый цех, который планировали запустить через год после начала строительства.

Сегодня Табунский элеватор – это мельницы, кондитерский и комбикормовый цеха и цех мелкой фасовки, несколько магазинов. Здесь трудятся 320 человек. Они обеспечивают переработку 290 – 300 тонн зерна в сутки (на складах постоянно находится 2,5 тысячи тонн муки), ежесуточно выпекается 6000 булок хлеба, а также несколько сот килограммов кондитерских изделий сорока наименований. В этом году планируется довести выпуск комбикорма до 150 тонн в сутки после установки дополнительного оборудования.

Основная продукция – мука – поставляется во многие регионы России и за рубеж. В основном в Афганистан, Туркмению и Северную Корею. Увы, рынок сбыта продукции постоянно сужается. В Азии мы во многом проигрываем Казахстану из-за дороговизны транспортной составляющей. Чтобы алтайские переработчики смогли конкурировать на азиатском рынке с казахами, необходимо небольшое субсидирование перевозок. По другим параметрам, в том числе и по качеству, мы соседям ни в чем не уступаем. Более того, готовы выполнить особые требования заказчика, как, например, произошло с Северной Кореей. Они попросили от требований ГОСТа увеличить белизну муки. Попросили – пожалуйста!

Китай и Индия ведут политику на самообеспечение населения хлебом, и поэтому зайти на их рынки без помощи федерального правительства также очень проблематично.

Получается, что алтайские переработчики, в том числе и из Табунов, практически исчерпали все свои резервы и без помощи федерального центра развивать основное производство не могут. Если в ближайшее время Москва не примет необходимых мер по сохранению и расширению рынков сбыта муки, то нам станет значительно хуже, чем год назад, когда упали цены на зерно.

Но, как видно, в Министерстве сельского хозяйства озабочены одним – только ростом экспорта зерна, что в корне не верно. Мы наступаем на те же грабли, что и с нефтью. Сегодня в основном торгуем сырой нефтью, а основную прибыль получают ее зарубежные переработчики. Так может произойти и с зерном. Уже сейчас российская пшеница своей дешевизной способствует развитию мукомольных производств во многих странах. Тем самым создаем конкурентов для своих переработчиков. А зачем? Чтобы некоторая группа людей, занимающаяся поставками зерна за границу, могла получить сиюминутную выгоду? Что от этого государству? Пока – одни проблемы.

Не вижу смысла называть цену, по которой Табунский элеватор продает муку. Отмечу только одно – она смешная! Продавать по такой цене он вынужден из-за угрозы потерять рынки. Но возникает законный вопрос: а почему в магазинах цены на хлеб не дают повода для улыбок? Почему здесь цены не снижаются?

Сегодня элеватор кормит своими изделиями население и скот нескольких сельских районов, Славгорода и Ярового. Качество отменное. Проблем со сбытом хлебобулочных изделий, пряников, печенья и комбикормов нет. Не только основное производство, но и все подсобные цеха работают круглосуточно. Более того – заявки превышают возможности предприятия. Это не может не радовать, но мы вынуждены опять возвратиться к муке, потому что в общем объеме вся продукция, производимая кондитерами, хлебопеками и фасовщиками цеха мелкой фасовки, составляет небольшую часть.

Предположим гипотетическую ситуацию, что мельницы элеватора из-за отсутствия сбыта муки встали. Это обернется катастрофой не только для самого предприятия, но и для всего сельского хозяйства нескольких ближайших районов. Куда тогда крестьянину со своим зерном податься? До другого ближайшего переработчика сотни и сотни верст.

Встречаясь с руководителями сельскохозяйственных предприятий, часто слышишь обиду на зернопереработчиков: занижают, мол, такие-сякие клейковину. Сергей Федорченко считает эту проблему во многом искусственной из-за несовершенства методик и приборов, отсутствия рыночных подходов. По его мнению, отношения между переработчиком и зернопроизводителем до сих пор продолжают строиться на основе советской практики. А это неправильно. Для него, как для переработчика, пшеница делится всего на две группы: с клейковиной 25 и более единиц и ниже. Первая идет на производство муки, а вторая? Только на корм скоту. Это не прихоть, а условия мирового рынка. И платить он готов за зерно именно так, как того требует рынок. Крестьяне же настаивают, чтобы он, как в старые добрые времена, выкладывал денежки за каждую единицу клейковины. Разрешить этот спор может только государство, введя техрегламент на зерно и муку.

Мы ходили по цехам, перемещались и по горизонтали, и по вертикали. Видели, как пекари замешивают хлеб, кондитеры готовят зефир, мукомолы при помощи компьютера наблюдают за размолом зерна на мельницах, рабочие в цехе мелкой фасовки затаривают муку, а грузчики загружают мешки с ней и комбикормом в вагоны. Везде царил хороший рабочий настрой. Одиннадцать часов дня. Официальный перерыв в работе. Пьют чай. Сдоба своя, местная. Ее специально выпекают по такому случаю. Экскурсанты на элеваторе – нередкость. Генеральный директор с удовольствием показывает и рассказывает о предприятии, делится планами на будущее. Он спокойно смотрит в глаза рабочим, потому что делает все, чтобы им работалось хорошо. Зарплата? Достойная. Как и положено, аванс и получка – в срок. Бытовые условия? Постоянно совершенствуются. Текучка кадров? Никакой!

В целом современное производство отлажено до уровня мировых стандартов и коллектив на высоте положения. Но точит и точит одна и та же мысль – увеличим производство муки, а куда потом с ней?

Табунский район.