Кто остановит продовольственных «терминаторов»?

00:00, 01 мая 2014г, Общество 3338


Кто остановит продовольственных «терминаторов»? Фото №1

Еще пару лет назад, покупая продукты, мы придирались к этикеткам – нет ли там «ешек». Сейчас пищевые добавки под литерой «Е» кажутся цветочками, потому что в мелких буковках мы стараемся выудить информацию поважнее – «не содержит ГМО».

2 тонны в одни руки

Фобию породило постановление № 839 Правительства РФ с длинным названием – «О государственной регистрации генно-инженерно-модифицированных организмов…», согласно которому уже этим летом на полях России вполне легально появятся те самые ГМО, чье воздействие на организм человека врачи обещали оценить лишь в следующем поколении. Останется ли наш край свободным от ГМО, «АП» рассказал кандидат биологических наук, заведующий лабораторией Алтайского НИИ земледелия и селекции сельскохозяйственных культур Николай Коробейников:

– На Алтае нет нужды выращивать генно-модифицированные растения, а все сорта, выводимые в Сибири традиционной селекцией, можно использовать без опаски. Но осторожнее с импортными семенами из Европы и Америки. Нет гарантии, что в красивом пакете вы не привезете на свой участок ГМО.

– Николай Иванович, почему вы так уверены, что мы обойдемся без них?

– Наша земля – богатство, какого нет ни у кого в мире. Производство 1 тонны зерна на человека считается оптимальным. Мы производим по две с лишним, включая младенцев и стариков. Наш регион – лидер производства мягкой пшеницы, гречихи, подсолнечника, и это, заметьте, без применения ГМО. Экспериментальных данных в пользу их безопасности для человека накоплено мало и нужды в них нет, я против применения этих технологий.

Чужие

– Не оттого ли сама идея ГМО возникла, что традиционная селекция не может прокормить растущее население?

– Дело в другом. Алтайские селекционеры с начала века районировали 16 сортов мягкой пшеницы, основной нашей культуры, 5 – твердой, 6 – ячменя. Сортовой выбор у крестьян богатый. Проблема – не в сортах, а в дефиците влаги и питания в почве. В итоге потенциал сортов Сибири в производстве используется на 15%. Если же растению нечем питаться, оно не выживет, не важно, созданное обычной селекцией или трансгенезом. К слову, одна из задач селекции – создание устойчивых к отрицательному агрофону культур.

– Создатели ГМО говорят то же самое про себя. В чем тогда разница?

– Любой биологический вид развивается по наследственной программе. Шлифуя ее миллионы лет, природа записала в хромосомах признаки, помогающие виду выжить в контакте с внешним миром. Человеку не нравится, что колорадский жук, выживая, ест его картошку. И вот, манипулируя геномом, генные инженеры встроили в хромосому картофеля ген скорпиона. Продуцируя в картошке яд, он убивает жука. Получается, человек умен, а природа, не догадавшись это сделать за миллионы лет, глупа? Традиционная селекция дает 99 % сортов в мире. Так, работая над устойчивостью пшеницы к болезням, мы используем естественные источники, создаем ее гибриды с дикими родственниками, не внося чужих генов жуков, пауков, не влезая в святая святых – генетическую программу реализации вида. Да, удобно, когда на поле не растут сорняки. Но меня тревожит похожесть технологий ГМО на то, как вирусы заражают человека. Где гарантия, что встроенный ген стойкости к гербицидам, попав в организм человека, не перестроит и его?

Сам себе «терминатор»?

– Зачем тогда, в принципе, создаются генно-модифицированные семена?

– Это экономика, стремление компаний к прибыли. Так, американская Monsanto создает сорта стойкой к гербицидам ГМО пшеницы, продавая семена вместе с ними. Сорняки на поле и впрямь не растут. Но в итоге производство такой пшеницы обходится на 30% дороже, чем селекционной. Растение, выращенное «терминаторной» технологией, не дает потомства. И фермер снова и снова будет покупать семена этой фирмы, делая ей прибыль.

– Но в постановлении № 839 прописаны ограничения, как раз и призванные стать заслоном этому потоку.

– В документе определен порядок регистрации агрофирмами сортов ГМО в Россельхознадзоре. Но для апробации сортов нужны аккредитованные лаборатории. На бумаге все красиво, на деле же не один год понадобится, чтобы в России они появились в нужном количестве. Человечество впервые столкнулось с проблемой, и, по сути, заслона ГМО нет. За созданием таких сортов стоят фирмы с миллиардными бюджетами, я полагаю, их давление будет со временем нарастать.

– Как же все-таки покупать помидоры и яблоки, не мучая себя сомнениями? Ведь производитель не всегда разглашает, что использовал ГМО.

– Покупайте свое, выращенное на Алтае, будьте счастливы, здоровы, богаты. Сибирский плод, конечно, не так красив, как магазинный глянец, зато он вкусен, ароматен и быстро портится. Это и есть показатель качества. Продукт должен портиться. Уже месяц в моем кабинете лежит аргентинское яблоко, в качестве эксперимента я держу его без холодильника. Оно не гниет и выглядит как будто только что с ветки. Думаю, без ГМО там не обошлось. Семена, кстати, тоже советую использовать нашей, сибирской селекции, они чистые, гарантия – 100%.

От автора

ГМО – случай, когда паники много не бывает. Исследования безопасности таких продуктов для человека, конечно, ведутся, и результаты озвучил Директорат Европейской комиссии по науке и информации: «ГМО не более опасны, чем обычные виды селекции». Но почему-то ни слова о растительных гормонах, содержание которых в модифицированном продукте в разы выше, чем в сортах традиционной селекции. Меж тем врачи предупреждают: высокое содержание таких гормонов в пище человека ведет к бесплодию. Задачка для 3 класса: сколько лет понадобится западным производителям ГМО, чтобы уменьшить население России вдвое? Это самый ближний из возможных результатов. При таком раскладе просчитывать отсроченные, которые проявятся у наших внуков, нет смысла: поколения этого может просто не быть. Так кому выгоден «биологический оптимизм»?

мнение

Заместитель начальника Главного управления сельского хозяйства Алтайского края Владимир Казанин:
– Правительство и Минсельхоз России не раз подчеркивали, что Россия должна остаться территорией, свободной от генетически модифицированной продукции. Она способна кормить себя обычными продуктами традиционной селекции – об этом недавно сказал и премьер-министр Дмитрий Медведев. Генная инженерия в основном касается трех культур: сои, кукурузы и сахарной свеклы. В Алтайском крае кукуруза на зерно не выращивается, возделывая ее на силос, сельхозпроизводители используют отечественные семена гибридов. Так же как местные семена сои и сахарной свеклы, отлично растущие и без использования биоинженерии. Доказательство тому – прекрасный прошлогодний рекордный урожай этой культуры. Потенциал повышения урожайности без использования ГМ-семян у региона достаточный, к примеру, хозяйство «Октябрьское» из Зонального района уже получает по 40 ц/га зерновых, да и в целом у края нет перспектив выращивания генно-модифицированной сельхозпродукции.

Фоторепортаж