БАРНАУЛ МОГ СТАТЬ СОВСЕМ ДРУГИМ

Под восторженные крики "Ура!" первый поезд Алтайской железной дороги медленно поплыл вдоль перрона... Это эпохальное в жизни края (тогда еще округа) событие произошло 21 октября 1915 года.

А могло произойти годков этак на 15 ранее...

Как известно, Алтай веками был собственностью российских государей, и Кабинет не давал здесь ходу крупному промышленному предпринимательству, устраняя тем самым конкурентов своей кормушки - сереброплавильным заводам. Но в конце ХIХ века они захирели на корню как убыточные... К тому времени скопившая капиталец местная торгово-промышленная буржуазия всерьез озаботилась постройкой длинных железнодорожных магистралей, выдвинув, в частности, проект дороги от губернского центра Томска (Поломошная) до Барнаула и далее как минимум до Семипалатинска. А нашлись горячие головы, предложившие дотянуть чугунку через среднеазиатскую ширь аж до Ташкента!

Но эти благие для края намерения были поперек горла богачам- "тяжеловесам" из Европейской России, опасавшимся железнодорожного усиления конкурентов. Правительство в этой схватке было отнюдь не на стороне сибиряков, те не обладали пробивной экономической силой и, стало быть, соответствующим влиянием в коридорах российской власти.

Тем временем Совет Министров возглавил реформатор Петр Столыпин, провозгласивший: "Земля - это залог нашего сытного будущего".

Таким залогом для Алтая было бы, конечно, и оснащение его железной дорогой с выходом на рынки сбыта сельскохозяйственной продукции.

К этому все больше склонялись и в Петербурге - из-за нараставшего потока крестьян-переселенцев в Алтайский округ, что привело к значительному росту в бывших демидовских местах производства зерна, масла, мяса...

В июне 1912-го имперская комиссия окончательно определилась с маршрутом будущей Алтайской железной дороги - под напором Владимира Жернакова, городского головы Новониколаевска. Именно к этому юному быстрорастущему городу (а не к старинному Томску) в конце концов решено было пробросить ветку через Барнаул - от Семипалатинска. Но группы сибирских чиновников и финансовых тузов, долгое время боровшиеся за другие направления дороги, не смирились с поражением (см. ниже). 

ТОЧКУ В ДЕПУТАТСКОМ СПОРЕ ПОСТАВИЛИ ОЛИГАРХИ

Справа - первый барнаульский вокзал (прекрасно сохранившийся и поныне как памятник той эпохи) в еще незавершенном виде. Он начал строиться летом 1914-го...

А двумя годами ранее гласные (депутаты) городской думы на своих заседаниях жарко спорили - где его разместить?

По одному из обсуждавшихся вариантов - "Прудскому", вокзал предполагалось построить в том месте, где городскую низину покрывала водная гладь заводского пруда. Вообще-то город избавился бы от него (что случилось пятнадцатью годами позднее) с легким сердцем - как от источника прежде всего всяких заболеваний жителей окрестных прудских улиц. Но этот вариант отчуждения драгоценной землицы (а Кабинет все еще владел немалым ее кусманом в черте Барнаула) был сопряжен с разрушением ряда кварталов старого города подчистую.

Точку в депутатском споре поставили учредители основанного незадолго до того акционерного общества "Алтайская железная дорога" (правление ее находилось в Петербурге), поддержавшие альтернативный вариант - "Северный". Так и уцелели барнаульские исторические места!

А олигархи-конциссионеры (Я.Утин, С.Хрулев, В.Зуров и А.Дреер) отвергли "Прудской", надо полагать, как более трудозатратный (осушение, выравнивание огромной местности и т. д.). Им ведь надо было дорогу в 756 верст построить как можно быстрее, чтобы получить миллионы "сбережений" (полагавшиеся в этом случае по уставу АО). И своего они не упустили... 

ПОЧЕМУ КРАСНОЯРСК РЕШИЛ ПОРАДЕТЬ АЛТАЮ

С началом бурного XX века сибирскому капитализму на вырост было предложено - вплоть до 1917-го, более 80(!) проектов всевозможных железнодорожных магистралей, и, может, самым масштабным был проект Красноярского общественного управления. В столице Восточной Сибири замыслили построить чугунку, чтобы, начавшись в Барнауле, она напрямую, через Красноярск, связала бы главный город Алтайского округа с Северным морским путем (считавшимся наиболее рентабельным и кратчайшим для экспорта сибирского хлеба в Европу - по морям Северного Ледовитого и частично Тихого океанов).

С чего бы Красноярск решил так порадеть Барнаулу? Во-первых, крупнейший город Восточной Сибири и прилегающие к нему еще более восточные территории сами нуждались в алтайском хлебе. При этом Красноярск становился бы важнейшим внутренним морским портом и вдобавок - грандиозным перевалочным пунктом движения грузов со всех мыслимых направлений.

...Когда Алтайскую дорогу проложили к Новониколаевску, он в одночасье стал крупнейшим в России мультимодальным узлом, вследствие чего в будущей столице Западной Сибири начался невиданный экономический бум, сюда хлынул банковский капитал... Так вот, в случае постройки дороги Барнаул - Красноярск столица Алтайского округа запросто могла бы поспорить с соседями-новониколаевцами - чей железнодорожный узел мощнее! И еще неизвестно, где экономический взлет был бы тогда круче!

Путь в Восточную Сибирь укорачивался бы на 250 - 350 километров с вводом дороги Барнаул - Красноярск (обсуждались два ее возможных маршрута), и она неминуемо бы перетянула на себя немалую часть грузов и с АЖД, и с Великого Сибирского пути. Не потому ли грандиозный проект красноярцев так и не осуществился, могущественные конкуренты его подрубили? 

СОПЕРНИЧЕСТВО СИБИРСКИХ ГОРОДОВ

В 1856 году пути-дороги молодого отважного путешественника - ученого Петра Семенова (еще без добавления к его фамилии "Тянь-Шанский") пересеклись с Барнаулом, где он, прожив зиму, подивился высокой культуре и образованности местных горных офицеров, процветанию любительского театра, имевшего даже свое собственное здание.

"Барнаул был в то время бесспорно самым культурным уголком Сибири, - комплиментарно высказался великий географ в своих мемуарах, - и я прозвал его "Сибирскими Афинами".

Столь лестное сравнение легло на душу не только барнаульцам, за право называться Сибирскими Афинами стали соперничать и другие здешние города. А победил в этом споре Томск, открыв у себя в конце XIX века первый в Сибири университет. Кстати, это намеревались сделать еще на полвека раньше томичей барнаульские горные офицеры, но их "не поняли" как на губернском уровне, так и на российском. Не удалось тогда барнаульцам открыть в своем городе и хотя бы университетскую гимназию. Очевидно, это шло вразрез с желанием Кабинета иметь здесь такую вотчину, какую он имел - жутко крепостническую.

...В 10-е годы 20-го столетия Барнаул включился во всесибирский конкурс за право открыть сельскохозяйственный институт "с опытной при нем станцией первого разряда".

"Городская дума, - пишет в своей книге "Некоторые моменты истории Барнаула" (1929 г.) краевед Г.Няшин, - изъявляла готовность отвести бесплатно место для зданий института в городе и 500 десятин удобной земли в его окрестностях, а также ассигновать сто тысяч рублей наличными деньгами". И это при тогдашнем острейшем дефиците городского бюджета! Но все было тщетно. Конкурс выиграл Омск. 

ТАК РЕШИЛ РОБЕРТ ЭЙХЕ

Спустя полтора десятка лет, уже при советской власти, на специальном заседании руководства Западной Сибири решался важнейший вопрос: в какой точке необъятного края разместить первенца Текстильпрома. В духе того времени его предстояло строить не иначе как опережающими темпами. А гарантировать это мог только Новосибирск, там были и сильные кадры строителей, и соответствующая техника. Ни того ни другого не было в Барнауле, и все же за него проголосовал руководитель Западно-Сибирского края высокий, худощавый, с постоянно утомленным лицом (отмечали его внешнее сходство с Дон Кихотом) Роберт Эйхе. Он был по совместительству и партийным вожаком Новосибирска, но данное решение принял (а его слово было решающим), исходя из более гармоничного развития всей Западной Сибири, в которой бывший горный город был слабым звеном в промышленном отношении. Кроме того, конкурент Новосибирска был ближе к среднеазиатскому хлопку (а тогда уже вошел в строй Турксиб).

Итак, уступавший в прошлом на "аукционах" другим сибирским городам Барнаул в этот раз победил, хотя и, как предполагали оппоненты Эйхе, сильно затянул ввод меланжевого комбината (а уж с какими драматическими событиями была сопряжена его стройка, начавшаяся в 1932-м! Всю верхушку комбината и "Текстильстроя" репрессировали).

Барнаульский меланжевый комбинат включили в число действующих предприятий страны лишь в мае 1940-го.

К тому времени построили в основном бээмковский Соцгородок, о котором выросший там знаменитый алтайский футбольный тренер Василий Фомичев говорил, что это был самый престижный в ту пору барнаульский микрорайон.

(Продолжение следует).
---------------------
Начало в номерах «АП» за 27 ноября, 25 декабря 2009 г.; 15 января 2010г.