Федерер снова первый!

Швейцарский теннисист Роджер Федерер в седьмой раз в карьере выиграл Уимблдон в Лондоне – ранее он побеждал с 2003 по 2007 год, а также в 2009 году. В нынешнем турнире «Большого шлема» на траве 30-летний Федерер в четырех сетах переиграл британца Энди Маррея и вернул себе звание первой ракетки мира. Сайт sports.ru опубликовал правила жизни самого титулованного теннисиста современности.

Люди почему-то считали, что нельзя быть хорошим парнем и первой ракеткой мира. А я думал: «Я что, обязан быть грубым? Без этого никак?» У нас были Коннорс, Макинрой, Агасси, Сампрас и Беккер, и у них всегда были заскоки. А потом появился я и все заговорили: «Этот парень прекрасно говорит на трех языках! Он из нейтральной Швейцарии, он милый, вежливый, играет в замечательный теннис… что с ним не так?»

Я вырос под разговоры: «О, он будет первым номером, совершенно точно». Если я сделаю это, все скажут: «Я же говорил!», а если нет: «Ну чем он там занимается?» Меня всегда позиционировали как «будущего первого номера», но ведь нет такого титула - «будущий первый номер» или, например, «парень, однажды победивший Сампраса». Никто не знает, сколько мне пришлось работать, чтобы выиграть свой первый Уимблдон и чтобы все это выглядело так легко, как это выглядит.

Ко мне все пришло постепенно. Сначала я был известен в своем регионе, потом в своей стране, потом в мире. Да, в Швейцарии я теперь звезда, даже икона. Это началось после моей первой победы на Уимблдоне в 2003 году. Тогда все говорили только об этом, и о моих эмоциях после победы, и о том, что вот швейцарец выиграл Уимблдон сразу после Хингис. Люди оценили, какие усилия я приложил к тому, чтобы достойно представлять свою страну, потому что для нас, швейцарцев, очень важно быть представленными в мире в хорошем свете. Порой мне кажется, они даже могли бы время от времени демонстрировать мне чуть больше признательности, потому что нам, швейцарцам, и мне в том числе, очень сложно раскрыться. Мне потребовалось выиграть много турниров «Большого шлема» и массу других титулов, чтобы меня здесь полюбили. Но я смог это сделать, так что все хорошо. Зато в Швейцарии практически нет папарацци, нет людей, которые преследуют тебя повсюду.

В юности я был абсолютным перфекционистом. Я не умел принимать свои ошибки. Во время матча я комментировал каждый розыгрыш, это было ужасно. Я был очень печальным персонажем на корте, вечно недовольным самим собой. Я не мог контролировать свои эмоции, думал, что должен выпускать свою злость, что играю лучше именно тогда, когда даю волю своим чувствам. Теперь-то я понимаю, что вел себя как идиот.

Сейчас я не раздражаюсь на корте настолько, чтобы бросать ракетки, швыряться мячами, вопить и все такое прочее. Я даже посмеиваюсь иногда, когда мой оппонент это делает, так, про себя, незаметно. Для меня это больше не является проблемой. Но на тренировках такое бывает, я злюсь, раздражаюсь, нервничаю. А в нужный момент это все как-то уходит.

Было и такое – в какой-то момент у меня как будто отключились мозги. Вместо того чтобы играть, я начал рисоваться. Я не мог сосредоточиться на игре, я был все время занят тем, что обо мне говорят и думают люди. Я читал всю прессу, массу прессы, и это убивало меня. Когда меня хвалили, я думал: «Да, я лучший, я такой хороший, мне уже ничего не надо делать. Я и так все выигрываю, и обо мне пишут в газетах». Это не шло мне на пользу. Тогда я прекратил читать газеты. А сейчас я могу спокойно их читать – я честен сам с собой и если они пишут, как я хорош, я говорю: «Забудь, ты можешь быть лучше».